ТЕАТР.
Блистаньем зеркальных очей
И этой ножкою нескромной;
Ты рождена для неги томной
Для упоения страстей.
Пушкин.
В Москве три Императорских Театра: большой и малый, находящиеся на Петровской площади и летний, построенный в Петровском парк. На большом — дают оперы, балеты и трагедии; на малом — комедии, водевили и небольшие оперы, на нем также играют Французские актеры. На Театре в Петровском парк — в летнее время, представляют одни комедии, водевили и иногда маленькие оперы.
Вообще Театры в Москве, имеют очень мало посетителей; причины непосещения их публикою, конечно не могут быть ни от кого сокрытыми; он заключаются: во 1-х, иногда в слишком недостаточной игр артистов, во 2-х, в скудном выбор и плохой обстановка пьес, давным-давно уже наскучивших публике; в 3-х, в неусвоившейся еще в публике потребности частого посещения Театра.
Высшее, общество, почти никогда его не посещает, разве изредка является оно во Французском; среднее бывает неохотно, потому что всем хочется быть в бельэтаж, а там довольно дорого, да и всем поместиться в бельэтаж невозможно; купцы являются в Театр обыкновенно по праздникам, смотреть трагедии: коварство и любовь, разбойники и Скопина Шуйского; приказные говорят, давайте нам Щепкина, Живокини, Никифорова, которые так часто выводят на сцену их собственные особы.
Абонемент и партер требуют новых опер и балетов; они не хотят знать, откуда взять для них и денег и талантов. Московские актеры все вообще предобрые люди; многие из них большие гастрономы, некоторые превосходно играют на бильярд и в преферансы. Все они более или менее убеждены, что в игре их на сцен, есть теплота!
В настоящее время, Московский балет украшается несравненною Санковскою которая в столь короткое время, приобрела громкую, единодушно-отданную ей славу в публике. Одного её имени на афише достаточно, чтоб Театр был полон от партера до райка; но она родилась в Москве., воспитанница.
Русской театральной школы и очень мала ростом, вот причины, достаточные для людей капризных, чтоб утверждать, что Санковская не отличный талант и что публика часто увлекается ею напрасно, тогда как публика самый беспристрастный судья; она не друг, по сватовству, кумовству или хлебосольству, и если увлекается артистом единодушно, этого довольно для его славы. Иные, приняли улыбку, и милую непринужденность Санковской, столь нравящиеся публике, за излишнюю уверенность в самой себе.
Даже, если б это и так было, то что же тут худого? я думаю, всякий, талант, знающий себе цену, должен сохранять эту уверенность, необходимую для точного выполнения своего искусства, и неужели лучше видеть танцовщицу, которая делая неуклюжим образом пируэт, нисколько не пленяет вашего воображения, а представляет из себя одну несчастную, вертящуюся куклу, приметно боясь, растянуться перед вами на спин, и кончая свои па, вместо улыбки, строит какие-то неприятные гримасы?
Множество людей, видевших Талиони в Париже и Петербурге, отдавая ей полное преимущество говорят, что после нее, можно всегда, с удовольствием, смотреть на Санковскую и восхищаться её талантом. Словом, если вы, приезжий человек и охотник до Театра, ходите всегда, смотреть Московский балет, я уверен вы останетесь довольны; советую также бывать в Театре, когда играют немногие оперы, напр. Оскольдова могила, Велизарий, Цампа; тут вы увидите и Театр наполненный посетителями, и игру некоторых артистов, которая доставит вам удовольствие. Эти строки, почти заставляют меня отказаться от мысли, что одна из причин редкого посещения Театра Москвичами,– еще не усвоившаяся потребность его для публики.
От чего же, когда идут балеты: Дева Дуная, Сильфида, Разбойник или оперы, о которых я упомянул, Театр всегда, снизу до райка, бывает: наполнен посетителям? Пьесы играются уже давно, и верно всякий Москвич, видел их несколько раз.– Это от того, что еж поставлены отчетливо, а игра артистов доставляет удовольствие публике; многие просвещенные люди уже замечали, что если бы репертуар Театра, состоял из пиес гораздо менее числом, но поставленных с большим тщанием, если бы не давались на Московском Театр беспрестанно: Дезертер, Филатка и Мирошка, то Скопин Шуйский, то Иголкин купец Новгородский, которого даже не смотрят приезжие Новгородские купцы, тогда бы публика постепенно привыкла к Театру и он бы стал её любимым удовольствием, как это сделалось в других просвещенных городах. {Московский Театр оживает, когда приезжают на время в Москву известнейшие артисты Императорского С. Петербургского Театра: в это время весь огромный театр бывает наполнен посетителями и тут открывается ясно, что Москвичи идут в него охотно, если артисты, стоят внимания публики.}
Но несмотря на скудный выбор пьес, часто дурную их обстановку, несмотря на недостаточную игру артистов, в Москве есть люди которых вы наверное можете, каждодневно найти в Театре; их обыкновенно видите в первых рядах кресел. Между ними есть старые и молодые, с ленточками в петлиц и без ленточек, в чистых перчатках и замасленных, иногда со всем без перчаток. Это театральные клакёры или театральные горлы, нынешние меломаны, любители мимики, всегдашние женихи, праздные, волокиты за актрисами, почти никогда не достигающие своих целей, франты, ищущие случая где. нибудь показать свое новое платье.
Быть каждый вечер в Театре, хоть на несколько минуть, сделалось для них необходимою потребностью души и тела; они командуют не только райком, но и задними рядами кресел; по их мановению делаются рукоплескания и вызовы артистам, по их также мановению плохая игра, часто сопровождается змеиным шипением; это ареопаги Московского Театра. Они произносят решительные приговоры на таланты и оркестровку больших опер; их уважают, даже боятся многия актрисы и танцовщицы не с большими дарованиями и во время своих бенефисов, всегда привозят к ним на дом билеты, с атласными афишами.
Театральному ареопагу, Театр приходится в год не очень дешево, но что-же это значит для человека, бросающего деньги, не жалея их на всякие пустяки. Ареопаги театральные, вознаграждаются за то особенным вниманием капельдинеров, подающих им при входе огромные зрительные трубки, кресла их всегда свободны, гордо идут они на свои места, во время начатого уже представления, и нередко в виду всей публики, заставляют какого нибудь пехотного офицера очистить для себя кресло, в которое тот уселся из заднего ряда, вопреки совету капельдинера; они сидят между людьми порядочными; артисты во время игры, им потихоньку кланяются, артистки посылают также миленькие улыбочки; танцовщицы, сделавши отчаянный пируэт и, приседая перед зрителями, строят им особенные глазки; замечательная публика, иногда все это видит, самолюбие ареопага удовлетворено, а чего не дадут люди, чтоб удовлетворить своему самолюбию? следовательно, можно ли ареопагам жалеть троих расходов на Театры!
Когда играют в большом Театре, то во время антрактов в коридорах верхних лож происходят шумные и хохотливые прогулки посетителей и посетительниц, занимающих те ложи. Часто дамы, если не сопровождаются кавалерами, встречая знакомых мужчин, (приходящих из кресел, нарочно потолкаться в этик коридорах) пристают к ним, и просят поподчивать яблоками или виноградом. Тут бывают иногда, маленькие объяснения в любви, вознаграждаемые изъявлением согласия, чтоб проводили из Театра домой или угостили ужином у Почкина,