ЦЕХОВЫЕ, МАГАЗИНЫ.
Если, кто обратить внимание, тот легко увидит, как беспрерывно умножаются в Москве магазины; как самая ничтожная лавочка, быстро, с каждым годом, приходит в лучший порядок; то явится красивая вывеска, то светлые стекла, наконец самая внутренняя отделка, начинает мало по малу принимать вид роскоши.
В лавочке, где занят лет пред сим, проглядывали в окнах, для приманки покупателей четверки Жуковского табаку, глиняные трубки и серные спички, вы увидите теперь, пирамидами расставленные фарфоровые баночки с помадою, щегольские склянки с духами, богатые палочки, узорные помочи, фуляры, галстуки и прочие безделки, которые, своею чистотою и отделкою кидаются вам в глаза, приказывают купит себя, без всякой надобности. Вот ясное доказательство, что народная деятельность города, с каждым годом увеличивается, а с нею видимо увеличиваются и потребности жизни.
С умножением в Москве магазинов, они отнюдь не приходят в упадок, напротив совершенствуются с каждым годом, следовательно, имеют покупателей. Сожаль я однакож, должен я признаться, что большая часть лучших, процветающих магазинов, так сказать, приучивших к себе покупателей, принадлежит иностранцам.
Причин тому множество, из них — главнейшие:
1-е, весьма редко найдете вы лавку иностранца, в которой бы вам можно было торговаться, товары продаются по назначенной цене, следовательно вы обеспечены, что не передадите лишнего, против своего товарища, за одну и туже вещь.
2. Самая наружность и внутренняя чистота лавки, образованное обхождение хозяина а в особенности хозяюшки, приманивают покупателя, в чем преимущество должно отдать Иностранцам.
3. Выбор места много значит. Например: Немец и Француз спешат поселиться в центре города — на Тверской или Кузнецком мосту, а Русский охотно скребется На Покровку, за Москву реку, в Лафертово, где ближе вода, или живет его тёща, но за то где жители не так роскошный куда нескоро попадет человек легко бросающий деньги. Иностранец, предпринимая торговлю, отрекается от всех удобств жизни, если он мешают его предприятию и с самоотвержением, самонадеянностью спешит на свой промысл; он; заложит душу, но блеснет с первого раза, бросится вам в глаза, чего уже довольно для публики.
Благодетельными распоряжениями! знаменитого Московского Градоначальника, устройство цехов постепенно, приходит в должный порядок, но говоря справедливо, нельзя не сказать, что лучшие цеховые мастера, еще до сего, времени — иностранцы.
Есть старая Русская пословица: по платью Встречают, по уму провожают; возьмем в пример портного: это важное существо в отношении к человеку, рассматриваемому в частной его жизни. Портной может. из вас сделать bon genre и manvais genre по своему капризу; он может сотворить из вас счастливого любовника, льва общества; он же злодей, может сделать, что вы будете шутом у начальника, уродливы в глазах друга; чрез него вы можете быть просто, чучела, вас разлюбит любовница, от вас откажется невеста, вам не даст проходу злая насмешница! Вы мне не верите?
Право-же говорю я вам, одежда много значит для человека. Франт ли вы, лев ли общества, доктор или судья, жених или отец семейства, только поверьте себя внимательнее, не помните ли, какое делало на вас впечатление, новое платье, сшитое дурно, которое против желание вашего, не удовлетворяло прихотям моды, было так узко, что где нибудь беспокоило, или так широко, что вас можно было назвать мешком?
Я уверен, что в-тот день вы были капризнее, чем обыкновенно и менее довольны собою чем всегда.– Вот видите-ли, что значит портной, имеющий даже влияние на счастие вашей жизни, потому, что может сравниться с покоем души? И так этот-то класс цеховых, преимущественно отстал в Москве, между Русскими от иностранцев. Если вы в Москве, приезжий человек и вам надобно сшить, себе платье, то умоляю вас именем человечества, не закажите его на Покровке, за Москвой рекой, в Лефортове, в Грузинке; вы погибнете, падете, как ключ ко дну; вам сошьют платье по моде, никогда не существовавшей, вы будете одеты хуже, чем приехавши из провинции. Спешите на Тверскую или Кузнецкий мост, адресуйтесь к Занфтлебену, Сатиасу, Рено, Отто, Миллеру, Тендеру, Люке, если вы военный, то к Русским: Плещееву и Розонову; они люди сострадательные и со вкусом, при том вам сделают платье к сроку, возьмут быть может немного и дороже, но помните пословицу: дорого да мило!
Знаете ли, что очень часто, как одежда рекомендует. человека, так точно вывеска рекомендует мастера; бегите, как чумы, магазинов с страшными вывесками, на которых нарисованы франты в странных аттитюдах, с надписями: новейший портной иностранец из Керегберга и т. п. ищите благородных, простых ножниц; он украсят вашу юность, скроют телесные недостатки, если вы их имеете, сделают, что на вас будут, останавливаться взоры прекрасного, пола!
Хотите ли сапоги, заказанные ль том, получить к Рождеству, спешите к Русскому сапожнику; не смотрите, что у него на вывеске исполинского размера сапог с надписью: награжден за отличие; он вас за то наградит большими мозолями, и сделает, что ваши ноги, действительно будут отличаться своим безобразием в обществ.
Если желаете иметь хорошо обутую ногу, идите на Кузнецкий мост к Брюно, Пиронету, на Дмитровку к Такке; какой бы вы не были пешеход, три пары их сапогов на год, будет достаточно.
Не покупайте шляпы у кого нибудь без разбора, она вам натрет лоб, оставя красную полосу на целую неделю; она так тяжела, как глиняный горшок и портится от дождя; ступайте за шляпою к Тилю, Вандрагу, Юнксру, Зауеру и Шолету.
Не покупайте белья и манишек в табачных лавках; спешите на Кузнецкий мост, там найдете вы все нужное у Вандрага, Лиона, Шолета, Монигетти и у других. Заказывайте мебель у Фреймана на Арбате, Цинна и Пика на Петровском бульваре, отнюдь не в лавках у Каменного моста или на Стретенке, выключая мебели самой простой.
Если желаете: купить экипаж, адресуйтесь в Каретном ряду к Маркову, Мякишеву, на Покровке к Ардатскому; не заказывайте что называется сладить экипаж мелким кузнецам, которые занимаются ковкою лошадей; он рассыпется в дребезги о булыжную Московскую мостовую. Вот вам краткое наставление человека беспристрастного, который долго жил в Москве и все что здесь пишет или видел сам, или испытал на опыте.
КОНДИТЕРСКИЕ, ГОСТИНИЦЫ, ТРАКТИРЫ.
Двадцать лет назад в Москве было не более десяти кондитерских лавок, теперь, если включить разные лавки с надписями: превосходное кондитерское сахарное производство, или лавки с вывесками, на которых изображен рог изобилие сыплющий конфеты, их можно-насчитать до ста.
Лучшие из них: бывшая Педотти, a la renommée, Дубле, Пера и Люке; последняя роскошна и даже великолепна. В настоящее время также прибавилось множество гостиниц, имеющих спокойные, удобные и можно сказать, барские помещения.
В некоторых Московских гостиницах, ничто так не беспокоит постояльцев, как гитара коридорщика, который если не храпит, то постоянно наигрывает на ней: вальс-козак, барыню или романс: Чижик, чижик, где ты был! как будто спрашивая своею песнею у постояльца: откуда это вы изволили пожаловать к нам в столицу?
Иногда же целый день и целую ночь, мучит он вас импровизациею, на своей рассохшейся гитаре, делая такие странные и дикие аккорды, что вы поневоле скажете: Чтоб, хоть треснут тебе, окаянный! Известнейшие гостиницы, находятся: на Тверской, в Охотном ряду и на Кузнецком мосту, как-то: Дрезден, Европа, Лондон, Лейпциг, Шевалдышева, Лейба, Шевалье, Будье — бывшая Яра и Печкина. Есть номера от 2 до 50 руб. в день.
Гостиницы Будье и Шевалье, посещаются исключительно людьми высшего тона, здесь обыкновенно обедают Московские львы, столичные франты и русские Парижане; в этих гостиницах, в особенности у Шевалье, вы не услышите ни одного Русского слова; карты обеда, ужина и вин предлагаются только на одном Французском язык.
Тут можно сказать все не Русское: порции так, миниатюрны, что полный обед едва-ли в состоянии насытить Москвича, еще не приучившего свой здоровый желудок к Французской кухне; здесь, вы не допроситесь ни кислых щей, ни черного хлеба, а когда подают водку, которую так любят употреблять в Москве перед обедом, для аппетита и сварение желудка, то рюмочки ставят величиною с наперсток.
Цены на все вещи, сравнительно с прочими гостиницами — предорогия; но за все это, вы обедаете в роскошно-убранных комнатах, на богатом сервизе, в лучшем обществ, слышите и видите, как Русские корчат иностранцев, кушаете вкусные блюда, отпускаемые вам самою хозяйкою Француженкою, да еще прехорошенькою, которую можете даже видеть, в замочную щелочку на двери, в то время, когда она распоряжается в буфете.
Трактиры и ресторации, рассыпаны во всех концах города, но лучшие из них сосредоточены близь присутственных мест, Кремлевского сада и на Ильинке, где находится знаменитый Троицкий трактир, посещаемый все мы сословиями города и имеющий всегда огромное число посетителей.– Во время великого поста, люди высшего общества, не стыдятся приезжать сюда обедать, потому что здесь вы найдете лучшую рыбу, свежую икру и все, что только можете вздумать роскошного, для постного Русского стола.
Здесь также, за парами чаев, постоянно собираются Московские купцы и решают часто свои торговые обороты на многие тысяча, ударяя, как говорится по рукам, и спрыскивая свои сделки, как они выражаются настоящими, т. е. шампанским. Здесь приказных угощают просители; иногородние помещики, изнуренные покупками в город и в присутственных местах, заходят сюда отдохнуть и позавтракать.
За Троицким, следует Московский трактир — находящийся против присутственных мест, известный также множеством посетителей и превосходною машиною, которая беспрестанно играет разные новомодные штуки. Тут половые, имеют какую-то особенную расторопность и услужливость; закуски к водки подают столько, что при безденежья можно, выпивши несколько рюмок, утолить голод одною закускою и быть, понимаете, так сказать навеселе, не тратя много денег; притом с постоянных посетителей, ничего не берется за табак.
Это настоящее, любимое местопребывание всех приказных чиновников; сверх того в Московский трактир обыкновенно ходят обедать: праздные, которые не так зажиточны, иностранцы еще не приискавшие себе в Москве центра, стряпчие, члены земской полиции, приезжающие из уездов по делам службы, купцы и студенты.
Здесь получаются все Русские журналы и предлагаются для чтение похождение Чичикова.– Вечера в Московском трактире отличаются своею веселостью: машина или какие нибудь, странствующие музыканты, играют без угомона, посетители ужинают и балагурит до появление Отелло!
Но это не Отелло Шекспира, а Московский; — так прозывается человек, обязанный в полночь класть все на замки и гасить свечи в трактире. В Москве есть класс людей, которых можно назвать: Меломано-гастрономы; они привыкли кушать непременно под музыку, и когда в Московском, машина от своей деятельной жизни занемогает, и поправляет расстроенное на службе здоровье у Бругера, то в это время, многие постоянные посетители, именно меломано-гастрономы, рассыпаются по другим трактирам.