Архиерейский дом
Со времени учреждения в 1742 г. Московской Епархии Московские архиереи имели пребывание в зданиях Чудова монастыря, где по этому случаю к старым были пристроены и новые палаты.
Известно, что во время чумной заразы в Москве в 1771 г. народ взбунтовался против преосвященного Амвросия. Отыскивая его, мятежники ворвались в Чудов монастырь в покои архипастыря, где «оного не нашед, не точию все его имение расхитили, но и все окончины перебили, стулья переломали оборвали, и одним словом весь домашний убор с крайним ругательством в ничто обратили». Так это записано в «Журнале Моск. Консистории» 18 сент. 1771 г.
Разоренный дом архиереев оставался в таком виде до 1775 г., так как заместителем погибшего архиепископа Амвросия до того времени никто не был назначен и хозяина не было. В 1775 г. импер. Екатерина II почти весь год, с конца января и до конца декабря, провела в Москве. На пути в Москву она вручила Тверскому архиепископу Платону указ о назначении его архиепископом Московским 21 янв. Она хорошо знала преосвященного, когда он, бывши еще иеромонахом, преподавал в 1763–1765 гг. закон Божий великому князю Павлу Петровичу.
В Москве новый архипастырь не нашел себе соответственного его сану помещения. Вот что он записал в своей автобиографии:
«Надлежит сказать и о хозяйстве Московского Архиерейского Дома. Не только нельзя было в нем жить, но и ничего почти в нем не было, и он принужден был жить на подворье Троицком, что у Сухаревой башни; ибо во время бывшего в 1771 г. мятежа и убиения архиерея архиерейские покои были внутри разорены и разграблены, также и конюшня и экипаж весь. А, между тем, по небытии до 1775 г. хозяина, не без того, что и от других или запущено, или недостаток умножен. Заботило сие Платона, о чем хорошо узнала и императрица и потому пожаловала императрица без просьбы, сама собою, на построение нового дома 40 000 р., и он построил новый дом (на 44 саженях) в том виде, в каком он теперь зрится всеми».
До того времени на этом месте существовали какие‑то старые пустые каменные палаты, которые были разобраны и фундамент их выломан. Постройка производилась в течение того же 1775 и 1776 годов; когда была окончена – неизвестно. Пожалованная сумма отпускалась из Коллегии Экономии по мере надобности.
Строителем был известный в то время архитектор Козаков.
Это было двухэтажное здание, в котором была устроена и домовая церковь во имя св. апостол Петра и Павла, вероятно, уже после 1787 г., когда 29 июня в праздник свв. Апостолов Платон был возведен в сан митрополита совсем для него неожиданно.
Однако пребывание преосвященного в этом новом доме сопровождалось немалым беспокойством. Оно заключалось в том, что на небольшой площади против дома в 1785 г. была устроена батарея, где были помещены пушки для пальбы в торжественные дни, и вот эта пальба так обеспокоивала архиерея, что он сначала словесно просил губернатора П. Д. Еропкина отвести место для пушек подальше от своего дома, а в 1786 г. просил его о том же письменно, объясняя, что 26 июля того же года, во время пальбы из пушек, перебило до 70 стекол в Архиерейском доме и в Вознесенском монастыре; что слуги и служки от страху запрятались со своими детьми в погреба, о чем на следующее утро поступило к нему три доношения. Еропкин ответил, что того сделать не может, потому что пушки Высочайшим указом 1786 г. февраля 11 повелено поставить в Кремле, где другого столь же открытого для места не было.
В 1797 г. в марте император Павел и весь Двор прибыл в Москву для коронации. В Кремлевском дворце помещений для многочисленного придворного штата и даже для высочайших особ было очень мало и потому Архиерейский дом очень понадобился. В нем поселился наследник престола вел. князь Александр Павлович с супругою Елисаветою Алексеевною. Вел. князь Константин Павлович поместился в Арсенале. Александр Павлович прожил в Платоновском доме с 31 марта по 3 мая 1797 г. По этому поводу в «Записках графини Головиной» находим следующие строки:
«1797 г. в Вербную субботу 27 марта состоялся торжественный въезд императорской четы в Москву. Поезд был громадный. Войска тянулись от Петровского дворца до дворца князя Безбородко, в Лефортовской стороне. Кортеж остановился в Кремле, императорская фамилия обошла все соборы и поклонилась мощам. Кроме дворца Безбородка и Кремлевского, другого помещения не было.
В среду на Страстной Двор переехал в Кремль готовиться к коронации.
Надо владеть талантом историка, чтобы выразить в кратких словах все благоговение, внушаемое Кремлем, – и пером поэта, чтобы воспеть впечатления, навеваемые этим древним и прекрасным местом, этим собором, а также дворцом (Теремным), готический стиль которого с его террасами, оградами и сводами придает ему нечто фантастическое и который высотой своего положения господствует над всей Москвой. Так как дворец был недостаточно обширен, чтобы поместить все императорское семейство, вел. князь Александр и его супруга поселились на Архиерейском доме, а вел. князь Константин – в Арсенале.
Вел. княгиня Елисавета сказала мне, что никогда не забудет впечатления, произведенного на нее видом Кремля вечером в день приезда… В тот вечер, выходя от своей невестки (вел. княгини Анны Федоровны) и садясь в карету, она взглянула на эту древнюю красу Кремля, выделявшуюся еще более при ярком свете луны, восхитительно отражавшейся всеми позолоченными куполами соборов и церквей. Великая княгиня невольно пришла в энтузиазм и никогда с тех пор воспоминание об этой минуте не изглаживалось из ее памяти» (Историч. Вестник, май, 1899, с. 425). Конечно, после Петербургских видов Москва должна была на самом деле поражать своею древностью и оригинальностью все собравшееся тогда в Кремле придворное общество.
В Великую субботу импер. Павел и вся царская фамилия приобщались св. Таин в Чудовом монастыре, откуда после обедни государь был в Архиерейском доме, где стоял государь наследник, и благосклонно разговаривал с митрополитом Платоном (Чтен., 1875 г., кн. IV, с. 187).
В 1805 г. до преосвященного дошел слух, что его Архиерейский в Кремле дом хотят отдать для жилья немцу, коменданту генерал‑майору Гессе. Об этом он писал к своему викарию преосвящ. Августину следующие заметки:
«Вот еще вздумали… – пишет архипастырь октября 30, – что выйдет не знаю. Не есть ли сие – выживать меня из Москвы? Я помышляю об отказе (от служения); но думаю, коли Бог позволит, подождать до наступления 70 года (жизни). Впрочем, буди во всем воля Божия с нами». Так подействовал этот слух на преосвященного. Он в это время был уже митрополитом с 1787 г. 29 июня.
«Прошу меня успокоить об Архиерейском доме, чтобы не заняли, – пишет он в другом письме. – Для сего разведать обстоятельнее и при случае, ежели правда, отвести от сего Валуева (начальника Дворцового ведомства). Сие, кроме других причин, возмутит всю публику, чтоб жить в Архиерейском доме немцу и близ мощей – лютеранину и пр. Об Архиерейском доме, что Бог устроит, будем повиноваться Его воле. Аще хощеши служити Господеви, уготови душу твою на искушение: только прошу прилежно наведываться, что от заговорных противу нас о семь послышите.
От Валуева я ничего доселе не получал. Что за мудрование?.. По всему кажется, если не ошибаюсь, все сие есть одна комедия. Сим, думаю, только думают меня побудить от Москвы отказаться…
О доме моем пишут из Петербурга, почитая невероятным, чтоб взят был. Сие есть козни диавольские, кои рассыплет Христос духом уст своих. Однако я хотел бы знать, что далее о сем думают…»
Наконец, преосвященный успокоился. В письме к Августину от 7 января 1806 г. он писал: «О доме Кремлевском пишет ко мне обер‑прокурор Синодский, что он докладывал и государю и государь‑де ответствовал, что сему быть неприлично; теперь, кажется, уже не сумнительно; а я к прокурору не писал, чудно что вышло…». Далее следуют заметки:
«Янв. 14, 1806. Слава Богу что дом мой остался, кажется, не опасным от осады. Бог делает по‑своему, – вот Валуев! вот Беклешов!..
Февр. 25. О доме Архиерейском Валуев пишет, что‑де все то выдумали монахи Чудовские, по одним догадкам и пустым слухам. Вот как бессовестно!..».
В 1811 г. июня 13 владыка уволился от управления епархиею и 11 ноября 1812 г. скончался. После него епархиею управлял его викарий Августин до 30 августа 1814 г., когда был пожалован в архиепископа Дмитровского. Митрополичий дом, который можно назвать Платоновским, оставался таким образом без хозяина.
В конце концов митрополичий дом в 1817 г. поступил в Дворцовое ведомство и в нем был устроен дворец Николаевский, как он обозначался впоследствии по тому случаю, что в нем основал свое пребывание великий князь Николай Павлович.
17 апреля 1818 г. в этом священном отныне доме родился Государь Император Александр II.
В 1824 г. для более удобного размещения государевой свиты сооружена над зданием постройка третьего этажа. В 1872 г. значительно обветшавший Дворец был возобновлен с сохранением всех частей в прежнем виде.