Двор Плещеевых
Идя далее по правой стороне Троицкой улицы, встречаем небольшую церковь во имя Прасковеи Пятницы, стоявшую возле Троицкого подворья. В XVII ст. ее местность соприкасалась с местностью государева дворца и во второй половине этого столетия принадлежала С. Л. Стрешневу, о чем упомянуто выше. Возможно предполагать, что церковь оставалась памятником какого‑либо старого боярского двора, исчезнувшего в коловороте Кремлевского расселения.
Выше упомянуто, что возле Годуновского двора, между этим двором и Троицким подворьем, находился двор князя Ив. Фед. Мстиславского, поступивший к нему по наследству от отца Фед. Мих. Мстиславского. Этот князь прибыл на службу в Москву в 1526 г. и несомненно занял по пожалованию двор, принадлежавший кому‑либо из старых Московских бояр.
По‑видимому в XIV и ХV стол. это место принадлежало боярам роду Плещеевых. В 1491 г. оно принадлежало боярину Андрею Мих. Плещееву, праправнуку Александра Плещея, родного брата Алексею митрополиту и боярина у вел. князя Дмитрия Донского. Отец Андрея Мих., Михаил Борисович Плещеев, у вел. князя Василия Темного был первым боярином, с каким достоинством и перешел в состав бояр Ивана III. В несчастной борьбе Темного с Шемякой он стоял твердо на стороне вел. князя. Он умер в 1468 г.
Двор его конечно и достался его сыну Андрею, который в своей духовной именует его своим старым двором и тут же свидетельствует, что к этому старому двору он прикупил двор у Васильевых детей Вельяминова, т. е. у детей последнего Тысяцкого Василья Вас. Протасьевича. Именно это обстоятельство и заставило предполагать, что двор Тысяцких Вельяминовых находился на месте Цареборисовского двора и что двор Плещеевых стоял рядом с этим двором, часть которого Плещеев прикупил к своему двору у детей Василья Тысяцкого, так как большая его часть находилась во владении Марьи Голтяевой, передавшей свой двор князю Борису Васильевичу, о чем будем говорить при описании Цареборисовского двора. Должно припомнить, что эта местность примыкала к митрополичьему двору и что, по всему вероятию, митрополит Алексей мог своему родственнику устроить двор вблизи своего митрополичьего двора.
Андрей Мих. Плещеев появляется в летописных известиях в 1445 г., когда, посланный, он прибежал в Москву с радостною вестью, что несчастный вел. князь Василий, захваченный Татарами на Суздальском бою в плен, освобожден и идет свободный в Москву. Тогда он был молодым человеком и только дворянином. В 1476 г. он пожалован в окольничие, а в 1480 г. – в бояре. В этот год по случаю нашествия царя Ахмата он сопровождал вел. княгиню Софью, бегавшую от страха к Белоозеру. Такое поручение охранять великокняжескую семью дает свидетельство, что Андрей Мих. пользовался большим приближением к семье государя. Он помер в 1491 г., оставив свой двор жене Олене и старшему сыну Ивану, а прикупной двор у Вельяминовых второму сыну Михаилу и третьему Федору.
Иван Андреевич, прозываемый Суботою, в 1492 г. был послан к Стефану Молдавскому наговаривать в поход против Поляков, а потом в 1495 г. при осаде Выборга был убит из пищали.
Второй сын Андрея, Михаил, в 1496–1498 гг. правил посольство к Турецкому султану Баязету, при чем вел себя очень достойно и гордо, не хотел ни слова говорить с пашами, не взял от них даров. Дело шло только о свободе торговать с обеих сторон.
Затем он работает в полках второстепенным воеводою в Смоленском походе в 1513 г., против Крымского хана в 1522 г., за что в этот же год он пожалован в окольничие. Задолго прежде, в 1500 г., по случаю до крайности счастливой битвы с Литвою на речке Ведроши, когда в числе многих панов был взят в плен и князь Константин Острожский, Михаил Андреевич Плещеев с того боя пригонил к Москве с этою радостною вестью, как и отец его Андрей с вестью об освобождении Василия Темного.
По боярскому списку он помер окольничим в 1531 г., но сохранилась его запись 1532 г. декабря в том, что после опалы на него он не станет приставать к лиходеям вел. князя и умышлять на него и вел. княгиню Елену отравным зельем и пр. За что именно он подвергся государевой опале, неизвестно, но в это опальное время он мог лишиться и своего отцовского двора, отданного потом нововыезжему князю Мстиславскому.
Местность этого двора, под именем Мстиславского, к концу XVI ст. была, по‑видимому, разделена между соседскими дворами и частью отошла к дворцовому и, может быть, к патриаршему владению, а частью и к двору Бориса Годунова.
В XV и в первой половине XVI столетия у Мстиславского двора стояла церковь Рождества Христова, престол которой в 1555 году был перенесен на новопостроенную колокольню, возле Ивана Святого, о чем было упомянуто в своем месте.
Такое сохранение этого престола и перенесение его к соборным храмам с учреждением при нем собора должно обозначать, что престол имел какое‑либо особое значение и был основан в память какого‑либо немаловажного события, так как рядовые храмы в таких случаях или совсем упразднялись, или престолы их переносились тоже без особого торжества в монастырские или в приходские церкви.
Храм Рождества Христова, как упомянуто, находился перед двором князей Мстиславских, а прежде это был двор Плещеевых.
Одно из событий во время Шемякиной смуты заставляет предполагать, что храм был построен боярином Мих. Борис. Плещеевым. Мы упоминали, что его сын Андрей в 1445 г. первый принес очень радостную для Москвы весть, что плененный Татарами вел. князь Василий Васильевич освобожден из плена.
Как известно, Шемяка воспользовался и этим обстоятельством и распустил слух, что вел. князь отпущен из на том условии, чтобы Татарскому царю сидеть государем в самой Москве и на всех городах Русских и на боярских вотчинах, а сам вел. князь хочет сесть в Твери. Конечно, такие слухи возбудили общий патриотизм и негодование против вел. князя. Собрались рати и двинулись к Москве. Дело кончилось тем, что вел. князь был схвачен у Троицы в Сергиевом монастыре, привезен в Москву, ослеплен и выслан в Углич в заточение. Тогда образумилось все молодое поколение Москвы, дети бояр, составлявшие Двор вел. князя, т. е. дружинный отряд его служебных людей, называемых вообще детьми боярскими в смысле мелких вотчинников. Собравшись целыми полками, они заставили Шемяку освободить вел. князя из Углицкого заточения. Шемяка дал ему в удел Вологду. Но, благодаря подъему на его сторону почти всего населения Московской области, он не пошел в Вологду, а направил путь к Москве, в свою вотчину. Шемяка со своими полками стоял тогда на Волоке, ожидая встретить сопротивные ему полки вел. князя.
В это время вел. князь послал наскоро, изгоном, боярина Мих. Борис. Плещеева с малым отрядом, который должен был пройти невидимо мимо полков Шемяки и внезапно захватить Москву, где оставались наместники Шемяки. Все это было исполнено с великим успехом.
Плещеев прибыл в Москву в ночь Рождества Христова (1446 г.) и в самую заутреню был уже у Никольских ворот Кремля. Святым случаем ворота были отворены, потому что в них только что проехала к заутрени некая почтенная княгиня Ульяна, жена Василия Володимеровича. Плещеев тотчас проник в город и немедля начал делать свое дело, забирать Шемякиных властей и всех его сторонников. Наместники мгновенно разбежались от самой заутрени, не ожидая конца службы. Одного поймали, другой исчез без следа. Тут же Плещеев привел горожан к присяге за вел. князя и затем стал укреплять город.
С этого времени окончательно укрепился на своем Великом княжении и бедствующей государь Василий Васильевич Темный. Шемяка хотя и не переставал крамолить, но уже не получал успехов: вся Московская Земля отложилась от него. Он убежал в Новгород, где и скончался в 1453 г.
Таким образом быстрое занятие Москвы боярином Плещеевым было поворотным делом Шемякиной смуты в сторону вел. князя, чем и окончилась эта многолетняя смута.
Возможно с большою вероятностью предполагать, что Плещеев в благодарение Богу за совершенный так успешно свой подвиг построил у своего двора храм Рождества Христова, который вместе с тем хранил память о благополучном событии для всего государства, почему впоследствии и учрежден собором под колоколами на Соборной площади. В 1812 г. колокольня была разрушена и с собором, а в 1817 г. на его месте устроен собор Николы Гостунского.